ФЕЙК ИЛИ КАДЕТСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
Председатель общественной организации «Московские Суворовцы», член совета Миноборнауки РФ по кадетскому образованию, первый заместитель Международной ассоциации «Кадетское братство» Дмитрий Нестеров отвечает на вопросы Общественного Телевидения России о подделках в Кадетском образовании Российской Федерации.
Просим всех прислать свое мнение по этому вопросу на почту mccvu@mccvu.ru или в СМС на номер +79099620363.
Оксана Галькевич: Петр, parles-tu français? В школе какой язык?
Петр Кузнецов: Английский.
Оксана Галькевич: Английский?
Петр Кузнецов: Помоги ведущему ответить на этот вопрос.
Оксана Галькевич: Я, в общем, тоже французский не учила. Ну, тогда давай будем сверяться по словарям. И телезрителям поможем, у которых тоже был другой язык.
Итак, cadet – заимствование, буквально означает "младший". В нашей стране так называют школьников, учеников специализированных школ. Таких у нас в России сейчас 194: 26 из них относятся к Министерству обороны, еще семь – к МВД, свои три есть у МЧС, и по одной у ФСБ, Минкульта и Следственного комитета. В остатке 154 – они "под крылом" Министерства образования и науки. Ну а в общей сложности это больше 50 тысяч суворовцев, нахимовцев и кадетов.
Как видите, есть спрос – есть и предложение. В такие школы принимают отдельным порядком после пятого класса. Логично было бы предположить, что все это ради программы, отличной от той, что представлена в прочих среднеобразовательных школах. Однако на деле все как бы так, да не очень-то. Разве что форма у маленьких кадетов не такая, как у маленьких гражданских. По крайней мере, так сетуют те, кто в деталях знаком с организацией учебного процесса в таких учебных заведениях. Поэтому кадеты как форма обучения сейчас претендуют на особый юридический статус. В России создана даже своя Концепция кадетского образования. Ее сейчас мы и хотим вместе с вами, уважаемые друзья, и с нашим экспертом в студии обсудить.
В студии программы "ОТРажение" сегодня Дмитрий Нестеров – председатель общественной организации "Московские суворовцы", а также член совета Министерства образования и науки по кадетскому образованию. Здравствуйте, Дмитрий Владимирович.
Петр Кузнецов: Здравствуйте, Дмитрий Владимирович.
Оксана Галькевич: Присаживайтесь, пожалуйста. Вот скажите, вопрос такой: а что собственно без особого статуса юридического мешает составить какую-то особую программу, специальную, которая кадетов бы от обычных школьников отличала, готовила бы каких-то совершенно других ребят? В Минобороны… простите, в Минобразования говорят, что все карты в руки, все возможности, все инструменты закон вам дает.
Дмитрий Нестеров: Во-первых, здравствуйте. И, конечно, я бы хотел немножко разъяснить как бы самую ситуацию, что сейчас происходит в развитии системы кадетского образования.
Вы очень правильно перевели, что cadet – это "младший", это младший капитан. И так это всегда было. Это слово заимствованное, и оно во многих языках существует. Такая форма обучения существует и в Канаде, существует и в Америке, существует во Франции, поэтому это не то что какая-то такая исключительно наша система подготовки детей к будущей государственной службе и служению Отечеству с детства. Поэтому сама система имеет многолетнюю историю. Уже более 315–317 лет как существует в России кадетское движение, еще начатое Петром Первым и усиленное Екатериной, и, конечно, продолженное, когда война была в самом разгаре, в 1943 году… Все эту историю знают, когда Сталин подписал указ о создании суворовских военных училищ и нахимовского военного училища.
Теперь возвращаюсь к вашему вопросу. Особого статуса юридического не требовалось бы, если бы в законе "Об образовании" существовало кадетское образование, но на самом деле в законе не существует ничего… Вот сейчас вы продиктовали, сколько существует суворовских, кадетских училищ. Этого нет. Нет такой формы обучения, как кадетское образование.
Оксана Галькевич: Так в чем проблема-то? Я так понимаю, что проблема в том, что у детей в обычной школе, среднеобразовательной, математика – шесть часов в неделю, русский – столько же, столько-то физкультуры, а вам нужно еще что-то. Может быть, там программа другая?
Петр Кузнецов: А вам надо меньше математики, а больше танцев и маршей?
Дмитрий Нестеров: Да нет, ни в коем случаев, не так.
Оксана Галькевич: Смотря каких, кстати говоря, кадетов готовить.
Дмитрий Нестеров: Ну, вы тоже немножко…
Оксана Галькевич: Вальс, четыре иностранных языка. А почему нет?
Дмитрий Нестеров: Это все нужно, но…
Петр Кузнецов: А вам не позволят три часа математики в неделю.
Дмитрий Нестеров: А никто и не говорит, чтобы за счет чего-то увеличить что-то. Это сразу же неправильная позиция. Мы говорим о том, что образование должно быть достаточное, но не конкретно… Вот сейчас не нужно говорить просто, сколько часов математики или сколько часов строевой подготовки нужно суворовцу и кадеты. Нужно говорить немножко о системе подготовки. А раз это система, мы говорим о системе, то, конечно, нужно понять, для чего предназначено кадетское образование, вот зачем оно просто нужно. Оно востребовано обществом. Все хотят, чтобы их дети учились в суворовских училищах, в кадетских корпусах. Зашкаливает! Сейчас больше, чем в МГУ, хотят поступить в Московское суворовское военное училище, если брать конкретно.
Оксана Галькевич: Дмитрий Владимирович, смущает немножко фраза "образование должно быть достаточным". Достаточным для чего?
Дмитрий Нестеров: Для того, чтобы этот человек мог после высшего учебного заведения, естественно, когда он подготовится по определенной специализации или специальности… Достаточное, чтобы он в это высшее учебное заведение поступил, естественно, сдал…
Оксана Галькевич: И не только в военное высшее учебное заведение?
Дмитрий Нестеров: Не только в военное, конечно. Нет такого требования, что если… У суворовских военных училищ и нахимовских военных училищ есть, конечно, предрасположение, и Министерство обороны тратит огромные средства на то, чтобы эти дети учились в этих училищах. И, конечно, рекомендуют поступать в высшие военные учебные заведения, но это рекомендация.
Оксана Галькевич: Понимаете, это определенный крен в некой такой образовательной родительской стратегии. Это как есть математические школы, есть языковые школы, но там как-то все понятно, у детей все-таки больше как бы выбора. А если мы в пятом классе делаем выбор за своих детей, что "ты пойдешь дальше в военное училище и в какое-то высшее военное заведение" – это очень ответственный выбор родителей.
Дмитрий Нестеров: Вы очень правильно говорите, что это в конечном итоге выбор родителей вместе с ребенком. Ребенок в пятом классе…
Оксана Галькевич: Ну, в пятом классе… У меня сейчас один в пятом классе.
Дмитрий Нестеров: Я понимаю, поэтому…
Оксана Галькевич: Я вам скажу, что я на себя такую ответственность за жизнь даже своего ребенка не возьму в этом смысле – делать за него выбор в своей жизни.
Дмитрий Нестеров: Вы же понимаете, что существуют еще и династии. Существуют династии, в том числе и военные династии. В конечном итоге так же, как и у меня, военная династия. У меня и дед офицер, погиб во время Великой Отечественной войны, и отец офицер, и два моих старших брата офицеры. Ну, у меня, конечно, было более предрасположенное… необходимость даже уже… у меня не было другого никакого желания, как пойти только в высшее учебное военное заведение, и в конечном итоге, в первую очередь, в суворовское военное училище. И такая ситуация существует и всегда в России существовала. Вот эти династии служения Отечеству с детства существовали всегда.
И еще раз говорю: это необязательно военное. Мы говорим о государственной службе. И мы говорим о том, что система кадетского образования, про которую вы сказали, и концепция, которая подготовлена, она как раз и подготовлена для того, чтобы понять, для чего же кадетское образование нужно, вот просто для чего.
Петр Кузнецов: Я не совсем понимаю. Ведь никто же не запрещает кадетским организациям осуществлять свое образовательную программу, правильно?
Дмитрий Нестеров: Образовательной программы не существует, потому что не существует кадетского образования. В законе написано не "кадетское образование", там написано просто "учреждения кадетского типа". А в связи с этим никакой особой образовательной…
Петр Кузнецов: Ходить в форме можно? Можно. Военная подготовка.
Дмитрий Нестеров: Ходить в форме… Давайте мы будем говорить все-таки о системе. Если мы говорим просто… ну, просто для того, чтобы детей немножко стимулировать быть опрятным, например, и форма может быть одним из инструментов – ну, конечно, этот да. Но на самом деле мы говорим сейчас все-таки, еще раз, о системе. И когда мы говорим о какой-то…
Ведь должна быть логика всегда. Вот куда должен идти после кадетского корпуса ребенок? Он должен смоделировать себе. Как я на своем примере и привел. У меня моделирование жизни было на период не менее 25 лет вперед. И образ будущего должен существовать у ребенка. И мы, взрослые, должны этот образ будущего ребенка смоделировать. Конечно, это не говорит, что он обязательно будет таким, но моделирование образа… Почему ребенка отдают в физико-математическую школу? Потому что у него есть определенные наклонности, склонности, ему это нравится. Его же не заставишь заниматься математикой. Точно так же очень трудно…
Оксана Галькевич: Ну, тут хотя бы понятно. Понимаете, тут все-таки понятно. Есть математика, и ребенок любит решать, алгебра, геометрия. Тут понятно.
Петр Кузнецов: А здесь что он должен любить?
Оксана Галькевич: К языкам склонность – тоже. А здесь что меня должно натолкнуть на мысль, что ребенок…
Петр Кузнецов: Если мы не берем династические вот эти принципы.
Дмитрий Нестеров: А здесь он в первую очередь должен быть воспитан как гражданин России, как патриот страны. И через это гражданское и военное воспитание, когда он учится в кадетском корпусе или в суворовском училище, в первую очередь закладывается воспитательный характер. Воспитательный характер – он же многообразный. И одним из элементов воспитательного характера всегда было образование. Это один из элементов был раньше. Сейчас воспитание выделено в отдельную категорию, образование выделено в отдельную категорию – все разделено. Но на самом деле мы же понимаем, что разделить что-то от чего-то нельзя. И поэтому раньше всегда через воспитательный процесс формировалось в конечном итоге и образование, и культура этого человека.
Петр Кузнецов: Хорошо. Как правило, какие семьи отдают своих детей в кадеты? Я не хочу сейчас никого обидеть, но у меня такое ощущение, что больше речь идет о неполноценных семьях, то есть мамы-одиночки отдают сына просто потому, что не хватает жесткой руки, и так далее.
Дмитрий Нестеров: Существует немножко ошибочное мнение.
Петр Кузнецов: Может быть, это уже даже стереотип, да.
Дмитрий Нестеров: Потому что если мы говорим…
Петр Кузнецов: Опять-таки, если мы не берем династию, да?
Дмитрий Нестеров: Ну конечно. Если мы говорим об истории кадетских корпусов и о суворовских училищах… Ведь что такое ребенок без родителей? Это же необязательно ребенок, который, как говорится, брошенный. Мы говорим о том, что ребенок без родителей может остаться, потому что его отца, извините, убили на войне, или что-то еще произошло, или произошел трагический случай. Но эти дети – это не те беспризорники, которые изначально не получили психологической и родительской поддержки во время жизни своей начальной. Естественно, это родители…
Социальная функция государства тоже имеет место в кадетских корпусах и в суворовских училищах, но эта социальная функция в большей степени направлена, конечно, на поддержку тех семей, у которых погиб, например, при исполнении служебных обязанностей отец. Конечно, да, такая социальная функция обязательно выполняется.
Но еще раз подчеркну: это не социальная функция, когда можно взять любых детей… Хотя мы говорим о том, что все дети одинаковые, и всех надо воспитывать, и всех надо образовывать, но все-таки здесь существует особенность – у него должно быть желание служить государству в будущем.
Оксана Галькевич: Тут можно тоже, знаете, спорить и пытаться какой-то ясности добиваться, потому что хотелось бы, чтобы в обычной школе тоже воспитывали детей как граждан своей страны, чтобы они видели себя в будущем гражданами этой страны. Ну, это такие моменты…
Дмитрий Нестеров: В школьном образовании это прописано.
Оксана Галькевич: Давайте посмотрим, как эта социальная функция выполняется, о которой вы сказали, в Московской области. У нас есть совершенно небольшой сюжет. Давайте посмотрим.
В селе Синьковское сразу две местные школы как раз кадетские. Учиться туда едут дети из соседних деревень за несколько десятков километров. В школах они проходят огневую, строевую подготовку. Часто дети путешествуют. У этой школы есть спонсоры, дети бесплатно ездят за границу. Например, в прошлом году были в Китае – за тридевять земель, можно сказать. Кадетское движение в этом селе Синькове зародилось восемь лет назад, это инициатива главы поселения. Уже был один выпуск. Никто из парней (кстати говоря, вот результат, один из результатов) армии не испугался.
Марина Степанова, директор школы №1: Мы искали новые пути, чем заинтересовать детей, как-то привлечь их, убрать с улицы. И вот возникла такая идея именно кадетского класса.
Оксана Галькевич: Пока в кадеты, как мы уже говорили, берут только с пятого класса. Родители просят сделать такой также и для малышей. Возможно, он в следующем году как раз и откроется.
Любопытно, что на этих кадрах мы видели – там и девчонки, и мальчишки. А нас некоторые телезрители…
Петр Кузнецов: Про гендерное разделение спрашивают.
Оксана Галькевич: Да, спрашивают, почему гендерное разделение в школах этих присутствует: мальчики отдельно, девочки отдельно.
Дмитрий Нестеров: Это действительно традиционно.
Оксана Галькевич: Но мир-то меняется.
Дмитрий Нестеров: И все-таки мы говорим о гендерном разделении в данных… В большем степени мы говорим о суворовских военных училищах, потому что воспитание ребенка в данном случае… Конечно, необходим казарменный тип проживания. А казарменный тип проживания, чтобы у зрителей не складывалось впечатление, что это, знаете, такое большое помещение, где 300 человек спит… Казарменный тип проживания – это проживание в коллективе. Это может быть, условно, и четыре человека, и два человека, но все равно в коллективе. Проживание – это не только сон. Проживание – это и питание. Проживание – это вместе передвижение из класса в класс. Это целый комплекс вопросов.
Поэтому все, что касается кадетского образования, которое подчинено сейчас Министерству образования… В этом-то основная проблема и существует. И для этого мы и разрабатываем эту концепцию, потому что у Министерства обороны достаточно выстроенная система как раз довузовского образования. А в Министерстве образования нет ни одного специалиста, который бы отвечал за кадетское образование. Вот мы говорим, что 190, вы показали…
Оксана Галькевич: 194, да.
Дмитрий Нестеров: 194 кадетских образовательных учреждения, будем так говорить. А на самом деле их больше.
Оксана Галькевич: А кого же не учли-то, получается?
Дмитрий Нестеров: Ну, у Министерства обороны 27 учебных заведений, а не 26, потому что еще существует Пансион воспитанниц Министерства обороны, который просто у вас не попал, это девочки.
Оксана Галькевич: Вот! Девчонок, кстати, не посчитали, значит.
Дмитрий Нестеров: Да, не посчитали девчонок. Но даже вот сейчас все-таки важнее говорить о системе подготовки и образования для Министерства образования. У Министерства образования ни одного специалиста, занимающегося кадетским образованием, нет. Нет штатной должности ни одной такой. Нет ни отдела, ни управления, ни департамента. У них в подчинении находится огромное количество кадетских корпусов, все это развивается спонтанно, никто этим не занимается. Почему? Да потому что нет даже ответственного человека. Спросите… Ну, как всегда – у нас же в любой управленческой структуре должен сначала появиться человек, который отвечает за что-то. А в связи с тем, что кадетского образования нет в законе "Об образовании", его и нет в нашем министерстве.
Петр Кузнецов: То есть кадетское учреждение может существовать как кадетское учреждение, но на бумагах все равно это общеобразовательная школа?
Дмитрий Нестеров: Это общеобразовательная школа. И написано, что это якобы кадетский корпус. Мы и говорим, что сначала нужны изменения в закон, потому что должно в законе именно понимание, что такое кадетское образование. А раз оно в законе появится – оно сразу и в Министерстве образования появится, и сразу ответственные лица появятся.
И только воля министра образования на сегодняшний день, ее личная воля… Кстати, она сразу же приехала на первый совет, когда стала министром, на первый совет по кадетскому образованию, выступала. Прекрасно разбирается во всей системе. И, конечно, ей просто закон тоже связывает наверняка руки в данном случае. Она не может выделить управление или департамент, который мог бы заниматься кадетским образованием, потому что нет в законе его. И если бы в законе была именно статья, все бы менялось.
Оксана Галькевич: Скажите, концепция, которая разработана, Концепция кадетского образования, я прочитала, что она может быть рассмотрена уже до конца этого года. Где, кем, в каком составе? И какие результаты, чего от этого ждете?
Дмитрий Нестеров: Существует рассмотрение… Вот эта концепция формировалась больше года. Больше года огромное количество специалистов из разных регионов, из разных областей нашей страны формировали эту концепцию, изучали, писали, дописывали. Но на самом деле, к сожалению, успеть до конца года, мы понимаем прекрасно, уже сейчас невозможно, потому что осталось совсем немножко дней.
А вот очередной совет запланирован где-то на середину – на конец весны следующего года. И мы надеемся, что в рамках уже весны следующего года эта концепция хотя бы будет Министерством образования утверждена как концепция. Это же еще не закон, это только концепция. И вот тогда туда могут вноситься изменения. Но для того, чтобы эта концепция рассматривалась в Министерстве образования, в ней появиться должен хоть кто-нибудь из ответственных должностных лиц, кто этим будет заниматься. А пока не будет одного, невозможно другое.
Петр Кузнецов: Дмитрий Владимирович, мы до вас говорили о пиротехнике, говорили о подделках. А вот среди кадетских учреждений есть подделки? Сейчас нас очень многие спрашивают, как отдать. Как не попасться на фейковое кадетское учреждение? Есть ли такие? Что нужно спрашивать? Смотреть на сертификаты? Или что еще?
Дмитрий Нестеров: Конечно, существует сейчас не то что фейковая подделка…
Петр Кузнецов: Ненастоящее.
Дмитрий Нестеров: Потому что в рамках Министерства образования сейчас все кадетское образование ненастоящее, его нет.
Петр Кузнецов: Ну да, хорошо.
Дмитрий Нестеров: Его нет. Если у Министерства обороны все четко…
Петр Кузнецов: Но тем не менее, вы понимаете, о чем я спрашиваю.
Дмитрий Нестеров: Да. На самом деле получается, что кадетского образования нет, если объективно говорить, потому что нет закона об образовании, и нет ничего, что связано с деятельностью кадетских образовательных учреждений, где мы понимаем, для чего кадет этот готовится и кем он будет в будущем.
Петр Кузнецов: Нарветесь на какую-нибудь школу частную, вот родители, которая будет рвать деньги за якобы кадетское образование.
Дмитрий Нестеров: В том-то и дело. Сейчас уже два частных кадетских корпуса. И у меня еще больше возникает вопросов. Как это так Министерство образования допускает, чтобы существовали кадетские частные корпуса?
Петр Кузнецов: Да. Как они вообще существуют? Открыто причем, я так понимаю, да?
Дмитрий Нестеров: Открыто, это в рамках… Потому что не существует закона. И потому что можно любую школу…
Петр Кузнецов: Вот! Я теперь начинаю понимать, зачем вам нужен этот закон.
Дмитрий Нестеров: Да, конечно. И получается, что любая школа завтра говорит: "А я кадетская". И начинают: "Ну-ка, приходите, родители. Мы сейчас людей…" И понимаете, используется, естественно, вот эта память историческая, что кадеты… Если перечислить кадетов, которые в России – да это все самые известнейшие люди.
Оксана Галькевич: Александр Сергеевич Пушкин.
Дмитрий Нестеров: Ну, как один. Но он лицеист.
Оксана Галькевич: Таких обещаете нам?
Дмитрий Нестеров: Непринципиально. А уж военнослужащих, военачальников…
Петр Кузнецов: А у нас, кстати, лицеев-то не стало, у нас только общеобразовательные школы. У нас и лицеев не существует.
Оксана Галькевич: Это если мы говорим о принципе совместного проживания, как вы сказали, совместного прохождения…
Дмитрий Нестеров: Это только один из элементов.
Оксана Галькевич: Один из элементов, да, тем не менее. Смотрите, что нам пишут. Пишут: "Спасибо за тему программы. Мой сын в пятом классе Екатеринбургского суворовского училища. Программой и воспитательным процессом полностью удовлетворены". Бабушка из Краснодара спрашивает: "Почему не всех допускают к экзаменам? Опекаемый ребенок с хорошими отметками пытается поступить в Краснодаре".
И Галина до нас дозвонилась, телезрительница. Давайте тоже ее послушаем.
Петр Кузнецов: Галина, здравствуйте. Вы в прямом эфире, говорите. Ваш вопрос.
Зритель: Здравствуйте. Я смотрю вашу передачу. Мой сын учится… ой, не сын, а внук учится в Урюпинской кадетской школе Волгоградской области. Прекрасный директор у нас – Николай Митрофанович Филатов. Несмотря на существование школы второй год, вы не представляете, как наши дети изменились, только в лучшую сторону. И здесь говорят, что образование… Мне кажется, образование здесь на высшем уровне. Учителя настолько выкладываются! У нас прекрасные военные воспитатели. Это как Анатолий Викторович Дмитриев у нас.
И я хочу сказать, что дети живут одной семьей. У нас есть и из интерната, есть и из неполных семей, есть и из полных семей – смешанное вот такое. Но дети живут одной семьей, понимаете? И необязательно он должен быть военным. Вот у нас, например, семья военных, но мы не стараемся, чтобы прямо целенаправленно. Но дисциплина, труд, благородство – вот это все за год заметно, как воспитали в наших детях. И знаете, я хочу сказать, что нужно помогать развиваться таким кадетским корпусам, школам и не мешать. Пусть наши дети воспитываются там – и они будут настоящими гражданами нашей страны.
Оксана Галькевич: Спасибо.
Петр Кузнецов: Да, спасибо, Галина. Хотел узнать, по какой причине отдали. Ну, здесь случай династии.
Дмитрий Нестеров: Очень четко же показано сейчас в словах бабушки, будем так говорить. Она говорит все равно о воспитании, говорит, что изменился ребенок через это воспитание, и какие воспитатели. Потому что воспитание от образования отделить нельзя.
Петр Кузнецов: А вот из Московской области сообщение, что педагоги не совсем профессиональные, если пересказать чуть-чуть сообщение, в кадетском корпусе. Пишут о собственном опыте.
Дмитрий Нестеров: Ну конечно. Я уверен, что, к сожалению, существуют. Ведь опять же специфика образовательного процесса в данных школах более серьезная, потому что действительно, особенно там, где интернатное проживание… Ну, представляете, да? Большое количество детей, особенно маленьких. Понятно, маленькие расстраиваются, что их забрали от родителей. И плачут, бывает. Всякое бывает. Понятно, что с этими детьми надо дополнительно работать. Воспитательницы работают, женщины. Это очень такой сложный процесс.
Петр Кузнецов: Ну, это тоже отдельно? Не всякий педагог из обычной общеобразовательной школы справится.
Дмитрий Нестеров: Конечно. Это же дополнительное… Помните, раньше всегда говорили: "Школа – мой родной дом". Сейчас как раз и существуют школы кадетские, который как родной дом. Огромное количество школ, где дети не считают не то что вторым домом, а они вообще домом ее не считают, к сожалению. И не из-за того, что кадетские лучше. Мы не говорим ни в коем случае ни об элитарном образовании. Мы не говорим о том, что нужно какие-то элитарные, не знаю, вещи провести. Нужно сделать доступную кадетскую школу, но с правильным воспитательно-образовательным процессом, который бы подготовил человека служению государству и Отечеству с детства.
Оксана Галькевич: Дмитрий Владимирович, все равно, так или иначе, определенный крен в нашей беседе чувствуется. Все равно мы говорим о военных династиях, все равно мы говорим о некой строевой подготовке, как вы говорите, "подготовить гражданина". Все это здорово, но, смотрите, нам пишут: "Весь мир в XXI веке изучает компьютерные технологии, а мы учим детей строевой подготовке, а также разбирать автомат Калашникова и прочее. Куда идем?"
Так или иначе, родители, которые звонят и говорят, что дисциплина, труд, некое такое понимание общих ценностей и так далее. А вот тоже важные вещи в современном образовании: инициатива, творчество, свобода…
Дмитрий Нестеров: Конечно, все это есть.
Оксана Галькевич: Вот это тоже, не только строем ходить. А если вдруг кто-то строем не пошел или не туда пошел?
Дмитрий Нестеров: На самом деле почему-то очень много и часто за строевую подготовку цепляются.
Оксана Галькевич: Вот почему-то, да.
Дмитрий Нестеров: Наверное, кто-то послужил в армии, кто-то рассказал…
Оксана Галькевич: Ну, кто-то ходил строем, кто-то разбирал автомат Калашникова, я еще помню.
Дмитрий Нестеров: А на самом деле строй – это воспитательная тоже функция. И, конечно, участвовать…
Оксана Галькевич: Могу собрать, кстати.
Дмитрий Нестеров: Вот видите. Участвовать, например, в парадах, особенно на Красной площади, – конечно, это честь и гордость. И дети с радостью идут на строевую подготовку. А на самом деле не каждого еще и возьмут, потому что если у тебя тройки и нехорошие оценки, тебя не возьмут пройти по Красной площади.
Оксана Галькевич: Вы не подсказывайте.
Дмитрий Нестеров: А если мы говорим об инновационных системах – конечно, много зависит от тех, кто занимается образовательной частью в суворовских училищах и в кадетских корпусах. Конечно, там есть и инновации, и разработаны и сейчас вводятся "научные роты" и в Московском, и в Тульском суворовских училищах. Все это делается, и делается на самом высоком и профессионально-педагогическом уровне, и техническо-педагогическом уровне. Мы понимаем, что ребенка с пятого по девятый-одиннадцатый класс нельзя подготовить ученым. Название "ученые роты" – это тоже такое пока общее название для того, чтобы сформировать и приучить ребенка к техническому труду, и чтобы ему это было интересно.
Оксана Галькевич: Да, заинтересовать как-то.
Дмитрий Нестеров: Конечно, заинтересовать.
Оксана Галькевич: Вот часики появились рядом с нами – это говорит о том, что, к сожалению, время нашей беседы истекло. У нас еще продолжается прямой эфир.
Мы благодарим нашего гостя. Сегодня в студии программы "ОТРажение" был Дмитрий Нестеров – председатель общественной организации "Московские суворовцы", член совета Министерства образования и науки Российской Федерации по кадетскому образованию, а также первый заместитель международной ассоциации "Кадетское братство".
Петр Кузнецов: Спасибо.
Дмитрий Нестеров: Спасибо и вам.
Оксана Галькевич: Спасибо большое. Мы говорили о создании Концепции кадетского образования в нашей стране. Спасибо.